Приди, полюби незнакомца - Страница 76

— Сегодня утром я в городе встречался с нашими адвокатами, и они сказали мне, что ты должна подписать эти документы.

Ленора небрежно указала на стол.

— Оставьте их здесь, попозже я посмотрю.

Малкольм замешкался и кашлянул. Ленора удивленно посмотрела на него.

— Что-нибудь не так?

— Да нет, просто юристы хотели, чтобы все было готово к полудню. Твой отец уже все прочитал, у него возражений нет. Да тут ничего существенного, так, кое-какие мелочи надо в порядок привести.

— Если такая спешка, я могу посмотреть эти бумаги прямо сейчас, и вы сразу же возьмете их. Много времени это не займет. — Ленора протянула руку, но Малкольм нахмурился.

— В общем-то, — он положил документы назад в чемоданчик, — я вернулся, чтобы твой отец подписал их. Нам обоим не хотелось оставлять тебя одну со слугами, и мы решили, что твоя подпись избавит нас от необходимости ехать куда-то. — Он решительно захлопнул чемоданчик.

Роберт повернулся к молодым людям спиной и вышел на веранду. Прямо в глаза ему ударило солнце, и он зажмурился. Передвинувшись под навес, он прислонился к стене. Взгляд его лениво скользил по сверкающей глади воды, и тут что-то неожиданно привлекло его внимание.

— Эй, что это там?

Малкольм очень сомневался, что Роберт способен рассмотреть что-нибудь в таком состоянии. С чемоданом под мышкой он вышел на веранду и обратился к Сомертону:

— Ну ладно, Роберт, если хотите ехать, вам надо переодеться, да поскорее... — Он взглянул в направлении, куда безотрывно смотрел Роберт, отшвырнул сигару и подбежал к краю балюстрады.

— Проклятье!

Дивясь, что это за муха обоих укусила, Ленора присоединилась к мужчинам и посмотрела вдаль. Из высокой двойной трубы, укрепленной на черно-бело-золотистой опоре, поднималась в небо струйка черного дыма. Речной пароход боролся с сильным волнением, но тут же, на глазах Леноры, бросили два якоря — один с носа, другой с кормы, и он остановился в семистах футах от берега, точно напротив дома.

«Русалка»! — Она произнесла это слово, но про себя. Ей не было нужды читать выведенное на борту название, чтобы узнать огромный светлый корпус, окаймленный черной и золотой полосами. На перила нижней палубы был натянут брезент, чтобы вода не заливалась через борт.

Гребное колесо застыло, и пароход мягко покачивался на якорных цепях. В проеме рубки появилась высокая фигура. Двинувшись к борту, человек остановился и, положив руки на бедра, посмотрел в сторону дома. У Леноры обмякло все тело, ноги ослабели и задрожали. Она узнала эту позу. На ней так часто останавливался ее восхищенный взгляд — взгляд влюбленной женщины. Сердце часто забилось в груди, и ей пришлось перевести дыхание — воздух вдруг показался слишком густым, чтобы дышать спокойно.

— Это он! — Малкольм злобно оскалился. — Этот подлец Уингейт! — Он бросил уничтожающий взгляд на Роберта, который только неловко пожал плечами, затем на Ленору. — Ты знала об этом? Ты посылала за ним? — Голос его прерывался от ревнивой ярости.

Тут взгляд Малкольма упал на маленький столик, где стояли заточенные перья и лежала стопа бумаги.

— Ты писала ему! — угрожающе воскликнул он. — Ты сообщила ему, где мы!

— Нет! — Ленора покачала головой, страшась выдать свои чувства. Радость! Возбуждение! Довольство! Все это слилось воедино, и Ленора едва сдерживала себя. Эштон поблизости! Совсем рядом! Она повторяла это про себя вновь и вновь. Он приехал с гордо поднятой головой, он всем дал знать, что она ему нужна и что так просто он от нее не откажется.

— Но как же он сумел?.. — Малкольм оборвал фразу, задумавшись, затем пристально взглянул на Ленору. — Он что, знал, что у тебя дом в Билокси?

Ленора пожала плечами и невинно развела руками, как бы показывая, что она тут ни при чем.

— Мне не было нужды ничего говорить ему. Он все и так знал.

— Мне следовало бы догадаться, что нам от него не скрыться, — пробормотал Малкольм. — И точно, этот негодяй разыскал нас, как собака, которая идет по следу. — Он затряс головой, словно разъяренный бык. — Я знаю, зачем он здесь. Хочет снова увезти тебя. — Угрожающе вытянув руку в сторону судна, он заявил громким голосом: — Но он здесь не задержится! Уж об этом я позабочусь! Шериф заставит его убраться!

Роберт осторожно опустился в кресло и заметил:

— Вряд ли ты что-нибудь сможешь сделать, Малкольм. Этот человек обладает своим правом. Земля и дом наши, и, если он появится здесь, мы можем схватить его, но океан принадлежит каждому, кто отважится выйти в него.

Обозленный Малкольм быстро вышел с веранды, но тут же вернулся с двустволкой в руках.

— Пусть только попробует пристать к берегу. Он и шагу не успеет сделать, как я его пристрелю.

При этих словах радостное настроение у Леноры как рукой сняло. Бог знает, куда может завести этого человека ярость. На то, что гнев его уляжется до встречи с Эштоном, надежды мало. Надо как-то предупредить Эштона, чтобы не подходил близко к берегу, но как?

— Чего никогда не знаешь с огнестрельным оружием, — негромко сказал Сомертон, — так это — как им владеет другой. Мне приходилось слышать, что Уингейт в этом деле не новичок. Если это действительно так, будь осторожен.

Ленора удивленно посмотрела на отца, вспоминая, как он расписывал в Бель Шен мастерство Малкольма в стрельбе. Теперь он, наоборот, предупреждает его, чтобы не слишком зарывался. Что за игру он ведет?

— Может, он и хорош в этом деле, — усмехнулся Малкольм, — но недостаточно. — Он самодовольно погладил ствол ружья. — Есть только один способ, каким Уингейт может избежать встречи со мной: повернуться и уйти в Новый Орлеан.